Советское искусство побеждает во всем. Театр, литература, живопись стремительно несутся по новым путям, тогда как Запад честно заостряет позавчерашние открытия, даже Дягилев берется (в 26 году) за «танец машин», по изустным пересказам виденного в 23-м году.
Но есть искусство, прочно внедрившееся в дни, столь простое, что его не замечают, но тем не менее своей обыденностью, своей повседневностью настолько сильное, что может влиять на восприятие образцов других искусств.
Степень культурности, говорит статистика, определяется количеством потребляемого мыла.
Больше того, скажем мы, борьба за пришитую пуговицу, за зубную щетку, за носовой платок, диспуты «клешников и гаврилок» — в значительной мере определяют культурный рост масс СССР.
( Collapse )Не сочтите за парадокс утверждение, что красноармеец, пользующийся носовым платком, является более дисциплинированным и смелым бойцом, чем солдат царской армии, применявший «два перста».
— А кухня?— продолжал мой собеседник,— когда мы ели воблу и пшенную кашу, — не все равно ли было, как их есть, лишь бы набить брюхо, а теперь... теперь, когда мы можем выбирать, выбирать до тонкостей, брать барашка карачаевского или дыню чарджуйскую, требовать черкасское мясо или клубнику обязательно «Викторию», то наркомздравские утверждения стали подчеркивать, что важно получить больше калориев в день, но еще важней — варьировать форму приема этих калориев.
В итоге кулинария не блажь, не выдумка пресытившейся буржуазии, но фактор, влияющий на усвоение пищи, что разнообразие меню повышает работоспособность питающихся по этому меню.
Современное платье гигиенично, не стесняет и не уродует тело...
«По платью встречают, по уму провожают», — говорит пословица, недаром две революции— кромвельская и французская — говорят о «круглоголовых» и «санкюлотах» — парикмахер и портной замешаны в этой борьбе. Да что заходить далеко, вспомните косоворотников и белоподкладочников в наших университетах. Как часто покрой одежды определял убеждения.
Бахромкой на штанах определяют почти все авторы героя, имеющего социалистические убеждения. Бриолин и лаковая обувь — характеризуют вражеский лагерь.
Персонажи эпохи военного коммунизма уже закрепила свой облик, столь же твердый, как облик «incroyables», Великой французской революции. Это — кожаная куртка, небрежение в прическе, галифе и сапоги, огромный кобур (может быть в нем хранятся папиросы), шнуры и кубанка набекрень.
Раньше говорили: — «смесь французского с нижегородским», — теперь уточним: «смесь советского с контрабандным». И в то время, когда диктатор современной моды— Париж— в своем опрощении моды, коротких юбках и т. д. усваивал тенденции России, когда стриженные волосы модниц были навеяны нашей сыпно-тифозной стрижкой, наши... (воздержусь от характеристики) «...швеи», «...одежды» и «ателье модес» повторяли вчерашний день стандартизированной моды универсальных магазинов. Мы могли бы дать стиль платья нашей эпохи, подобно тому, как Франция создала моду XVIII века, мы тащимся в хвосте.
Германия одевалась чуть похуже, чем Париж, лимитрофы, чуть похуже, чем Германия, а мы, как «бедные родственники», получаем от лимитрофов экскременты европейской моды.
Культивируемые нашими фабриками одежды, платья, это — «Европа для бедных».
Широкая юбка дает женщине полную свободу в движениях...
Ты, друг мой, сочтешь за пустяк поголовное бритье мужчин и стрижку женщин. Однако, лет через 30, длинноволосая женщина и бородатый мужчина будут анахронизмами, пользуемыми лишь в кино для исторических фильм.
Я не буду писать о гигиенической нелепости усов и бороды, в которых скопляются остатки пищи и т. д., или женских длинных волос (дурацки опоэтизированных), которые мешают в работе, в борьбе, которые, как фетиш, требуют ухода не менее 4-х часов в сутки. Дам только справку, что длинные волосы были символом рабства, и жена, носящая длинные волосы, тем самым подчеркивала, что она — раба своего мужа
Давным-давно платье передавалось от матери к дочери, добротность материала была ценной, ныне условия капиталистического рынка в корне изменили ход современной моды, ежегодно, даже более, ежесезонно, меняются покрой, рисунок ткани, чтобы дать возможность увеличить свои приходы владельцам мануфактурных фабрик и портновских мастерских.
Вместо того, чтобы установить единый стиль, фабриканты и их обслуживающие, придумывают ряд вариантов, гарантирующих сбыт тех или иных продукций, объявленных модными.
Конечно, наша цель — установить общие принципы и характер наряда современности, не взирая на «модные» горшки или арабески, которые диктуют фабриканты современного европейского рынка.
Принцип, цвет, форма — вот вопросы, которые должны интересовать современного портного, и я надеюсь, что этой зимой ты будешь носить не переспелые моды «Шик паризьен», но новое платье, нового советского стиля.