Раненный горец и дерзкая дама, Так начиналась шотландская драма. ВОйны, паденья, удары судьбы, Плакали, жили с героями мы... Торжественный Джейми, отважная Клэр, Казалось, что ей хватает манер. Но ласка и нежность, порою и плётка, Открыли всю силу любви сумасбродки. Теперь она Фрейзер и Джейми жена, Его чистым сердцем владеет она. Но жить нелегко, когда рядом враги, И мыслей у них не найдется благих. Страданья, мученья, болезни и кровь - Вот малая часть, чтоб платить за любовь...
автор - Dita
В преддверии Рождества
Зима пришла на склоны наших гор, И снег колючий камни укрывает. И, словно вырвавшись из плена на простор, Со злобой ветер килт с меня срывает.
Ты рядом едешь, молча в даль глядя, От ветра плечи зябко пожимая. "О Сассинах, скажи, в чем грусть твоя?" Вздохнула лишь: "Ах, Джейми, я не знаю...
Ну просто там... сегодня Рождество. Когда подарки все друг другу дарят... А впрочем, право же, теперь мне все равно!" А взор опять куда-то улетает.
И сердце сжалось, глядя на тебя, Но горцы чувств своих не открывают! И потому пришпорил лишь коня, Вслед за собой тебя вновь увлекая.
Но только месяц встанет над горой И наш костер поярче запылает, Я расстелю килт молча пред тобой, Что будет дальше - ветер лишь узнает.
Коснусь губами шеи, чуть дыша, Лаская грудь, что томно вверх взмывает, И, до безумной страсти доведя, Испью цветок, где жар любви пылает.
И только страстный, полный неги стон Сорвется с губ, коней в ночи пугая, Шепну тебе на ушко: "С Рождеством! Вот мой подарок, Сассинах родная".
Дата: Вторник, 19.05.2020, 23:51 | Сообщение # 9428
Всемогущая волшебница
Группа: Модераторы
Сообщений: 41115
Статус: Online
Из книги Генри В. Мортона "Шотландия":
"Заговор Гоури и убийство в Аппине - две самые большие загадки шотландской истории.(...) Четырнадцатого мая 1752 года Колин Кэмпбелл из Гленура по прозвищу Рыжий Лис миновал переправу возле Баллахулиша. Вместе с ним ехали трое - помощник шерифа-судьи по имени Кеннеди, молодой эдинбургский адвокат Стюарт и слуга, которого звали Маккензи. Кэмпбелл был управляющим и в таковом качестве собирал плату с нескольких семейств горцев, оказавшихся "вне закона" за то, что в восстании 1745 года поддержали Красавца принца Чарли. Сам Кэмпбелл, как и остальные члены его клана, сражался на стороне английской короны, за что и удостоился должности сборщика ренты. Понятно, что якобиты считали его предателем и своим личным врагом. Со времени битвы при Каллодене прошло каких-нибудь шесть лет. Зверства герцога Кэмберленда лишь добавили соли на раны шотландских патриотов. Бунтовщики подверглись страшной казни, известной под названием "потрошение, повешение и четвертование". Килты и волынки стали запрещенными в краю горцев, оружие приходилось прятать в соломенных крышах или других надёжных местах. Ганноверские власти были настороже, ведь до них постоянно доходили слухи о новом вторжении в Хайленд, которое принц Чарли якобы готовит при поддержке Фридриха Великого. Понятно, что в такой ситуации Кэмпбелл чувствовал себя очень неуютно, когда ехал к озлобленным и угрюмым "должникам". Как же иначе, ведь он был "предателем Кэмпбеллом", возвеличенным новыми хозяевами. И он прекрасно осознавал, как к нему относятся соотечественники. Он знал, что люди, к которым он ехал, на самом деле платили две ренты: одну ему, а вторую (добровольную и тайную) - опальным вождям кланов, которые вынуждены были бежать во Францию. До Кэмпбелла также наверняка доходили слухи, что многие горцы грозились убить его, и он осознавал серьезность своего положения. А в тот майский день Кэмпбеллу предстояла крайне неприятная работа, одна из самых неприятных в гэльских краях, а именно выселение арендатора с земельного участка. На этот раз под удар попал очень достойный и уважаемый человек - Джеймс Стюарт, или Джеймс из Долины, как его называли. Он тоже сражался при Каллодене на стороне Чарльза Эдуарда и теперь должен был понести за это наказание. Дело осложнялось и тем, что, по слухам, Джеймс являлся родственником вождя клана, его незаконнорожденным братом. Кэмпбеллу доносили также, что этот Стюарт позволял себе крайне нелестные замечания в его адрес. У Джеймса было два сына (один взрослый, а второй совсем молодой парнишка) и дочь. Кроме того, в его доме проживал ещё один юноша - Алан Брек по прозвищу "Алан Рябой". Он являлся сыном старого друга семейства, который перед смертью препоручил своего отпрыска заботам Стюарта. Парень успел доставить немало хлопот опекуну, он вел себя как авантюрист и прожигатель жизни. Вначале поступил на службу в английскую армию, под Престонпэнсом попал в плен и, недолго думая, перешёл на сторону якобитов. После битвы при Каллодене Брек бежал во Францию, однако время от времени появлялся в Аппине с секретной миссией. Он служил курьером у находившихся в изгнании вождей клана, а попутно рекрутировал местных жителей в шотландские войска, входившие в состав французской армии.(...) Во время кратковременных визитов в Шотландию Бреку приходилось скрываться, поскольку его могли арестовать за дезертирство из английской армии. В четверг 14 мая только и было разговоров, что о несправедливости предстоящего выселения. Кэмпбеллы намеревались выселить Стюартов и завладеть их землёй, а роль исполнителя в этом неблаговидном деле отводилась Колину Кэмпбеллу из Гленура. Около 5 часов вечера он со своими спутниками переправился через реку и начал подниматься по старой дороге, которая вела в Кенталлен. Внезапно, когда они проезжали по лесу в Лейтир Мор, раздался выстрел, и Кэмпбелл воскликнул: "Меня убили!" Его спутники немедленно поскакали вверх по склону холма, чтобы настичь убийцу. Когда они вернулись, Кэмпбелл всё ещё сидел в седле и пытался расстегнуть рубашку на груди. Затем он покачнулся и упал на землю. Две пули попали ему в спину и вышли спереди, повредив брюшную полость. Он умер на месте. Слугу Маккензи отправили за помощью, а помощник шерифа и адвокат остались возле тела Кэмпбелла. Маккензи доскакал до Охиндароха, там его послали в Ахарн. Здесь он увидел Джеймса Стюарта, который по одной версии сеял овес, а по другой - беседовал с Робертом Стюартом со старой мельницы в Дуроре и его сыном Дунканом. Когда Джеймс услышал издали стук копыт, он якобы сказал: - Кем бы ни был этот всадник, он скачет не на своей лошади. Узнав от Маккензи о случившемся, Джеймс обернулся к Роберту Стюарту и тихо произнес: - Ах, Роб, помяни мое слово: кто бы ни совершил это преступление, жертвой окажусь я. Так оно и вышло. Сначала подозрения пали на Алана Брека. Но Брек на тот момент находился в отъезде, и уже на следующий день арестовали несчастного Джеймса Стюарта - как соучастника. На самом деле Стюарты сразу поняли (и заявили вслух, а многие люди и сегодня это повторяют), что все это было проделано с целью мести: жизнь Стюарта за жизнь Кэмпбелла. Джеймса отвезли в Инверэри, в столицу кэмпбелловской вотчины. Там его судили, причем одиннадцать из пятнадцати судей были Кэмпбеллами. Главенствовал на суде герцог Аргайл, председатель Сессионного суда Шотландии и глава клана Кэмпбеллов. Надо ли говорить, что беднягу Джеймса признали виновным и приговорили к смерти?" Из книги Генри В. Мортона "Шотландия":
"Те, кому довелось ознакомиться с полным отчётом о том злополучном судебном заседании, утверждают: смертный приговор был вынесен несправедливо. В наши дни любой шотландский суд - если бы ему представили улики, на которые опирались Кэмпбеллы - оправдал бы обвиняемого "за недоказанностью вины". Да, думаю, и в ту эпоху - если бы дело рассматривалось в Эдинбурге, перед непредвзятыми судьями - участь несчастного Джеймса Стюарта сложилась бы совсем иначе. А так весь процесс строился на клановой основе. Как видно из речи его светлости, подсудимому вменялось в вину не соучастие в убийстве, а принадлежность к мятежному клану Стюартов. "В 1745 году, - зачитывал обвинение герцог Аргайл - бунтарский дух непокорных и нелояльных горцев вновь подвиг их на восстание, уже третье по счету. Вы вместе с другими членами вашего клана организовали незаконное вооруженное объединение и сражались в нем до самого конца. На первых порах Божий промысел позволил вам добиться некоторого превосходства - возможно, для того, чтобы у вас было время одуматься. Но кто способен проникнуть в помыслы Всемогущего? В конце концов небеса послали нам великого принца, сына нашего всемилостивейшего короля, который - с отвагой, достойной его доблестных предков, и с удивительной мудростью - одним решительным ударом пресек все ваши преступные поползновения".(...) Ветреным ноябрьским днём солдаты вывели Джеймса на небольшой пригорок неподалеку от переправы Баллахулиша. Ему дали возможность произнести последнее слово, и Джеймс ею воспользовался. Он говорил долго. В своей тщательно выверенной и аргументированной речи он изложил все обстоятельства судебного дела, ещё раз заявил перед Богом о своей полной невиновности, упомянул о случаях взяточничества и лжесвидетельства, которые и привели его к столь печальному концу. С оттенком того, что при иных обстоятельствах мы бы трактовали как черный юмор, Джеймс посетовал, что ему, очевидно, пришлось отвечать не только за смерть Кэмпбелла, но и за грехи отцов, принимавших участие во всех якобитских восстаниях. В завершении речи он обратился к опечаленным членам клана, собравшимся на казнь. Повысив голос, чтобы перекрыть завывание ветра над долиной, он прокричал: "Мои дорогие друзья и родственники, я от всего сердца прощаю свидетелей и членов суда. Во имя всего святого заклинаю вас не держать на сердце обиду и ненависть против людей, ставших причиной моей безвременной кончины. Лучше пожалейте их и помолитесь за этих несчастных, ибо за свое бесчестье им придется держать ответ перед Господом Богом. И хотя вам пришлось выслушать немало лжи и клеветы, на ваших глазах мое честное имя было растоптано и опозорено, прошу вас: отнеситесь к этому спокойно. Утешением вам пусть будет ваша собственная вера в мою невиновность. И да послужит моя смерть ко всеобщему благу! Забудьте все раздоры и междоусобицы и объединитесь во всеобщей братской любви и милосердии..." В пять часов вечера все было кончено. Мертвое тело Джеймса Стюарта свисало на цепях с виселицы. Рядом стоял караул из английских солдат - чтобы члены клана не могли забрать тело и похоронить его по христианским законам. Место казни охранялось целых три года! В январе 1755 года останки Стюарта сами выпали из поддерживавших их цепей, но и тогда их не разрешили захоронить. Кости связали веревками, и восстановленный таким образом скелет заново повесили. Не прошло и года, как он снова упал - на сей раз прямо на руки членам клана. Если верить молве, родственники бережно собрали косточки Стюарта и тайно захоронили на маленьком кладбище Кейла, среди других Стюартов из Ардшила. Но кто же все-таки стрелял в Рыжего Лиса? Этим вопросом задаются с тех самых пор, как несчастного Джеймса Стюарта арестовали за преступление, которого он не совершал. Утверждают, будто вышеупомянутый Алан Брек, несомненно, был замешан в преступлении, но сам он якобы не стрелял в Кэмпбелла. В тот вечер рядом с ним находился ещё один человек, который и произвел злополучный выстрел. Так кто же этот незнакомец? На протяжении многих лет в Аппине бытует легенда, согласно которой в тот самый миг, когда проходила казнь Джеймса Стюарта, подлинный убийца лежал связанным, с кляпом во рту, в одном из близлежащих домов. Будто бы друзьям его пришлось пойти на крайние меры, чтобы удержать его от ненужного признания. Логика их была проста и вполне соответствовала духу того времени: бедняге Джеймсу уже не поможешь, а сам можешь поплатиться жизнью за подобную откровенность. Но представьте, в какой ярости пребывал тот человек, если членам клана пришлось его связать и обездвижить! (...) Попробуем подвести итоги этой таинственной истории. А они таковы: Алан Брек вынужден был бежать из Шотландии - специально чтобы навлечь на себя подозрения и таким образом выгородить своего друга и опекуна Джеймса Стюарта. Увы, Джеймсу Стюарту это не помогло, и человек, который ни сном ни духом не знал о готовящемся убийстве, понес за него незаслуженное наказание. Его сознательно обрекли на гибель, чтобы выгородить (и сохранить жизнь) некоторых других членов семьи или клана. Много лет спустя некая девушка по имени Дженет Макиннес пасла скот на холме за Баллахулиш-хаус и в дупле старого дерева обнаружила древнее ржавое ружьё. Она отнесла находку старому мистеру Стюарту из Баллахулиша и тот с уверенностью заявил: "Это то самое злосчастное ружьё!" До недавнего времени мрачная улика хранилась в одном здешнем доме. Ружья такого вида называли An t-slinneanach - то есть "лопатка": это ружье из-за его непомерного веса можно было переносить только на плече." Шотландия и шотландцы
Дата: Суббота, 23.05.2020, 02:06 | Сообщение # 9432
Всемогущая волшебница
Группа: Модераторы
Сообщений: 41115
Статус: Online
Старые/новые фотографии Сэма Хьюэна с фотосессий: 1-8. Для журнала "Cigar & Spirits" (май/июнь 2020). 9-10. Для журнала "DA MAN" (апрель/май 2020). Чужестранка | Сэм Хьюэн | Катрина Балф
Дата: Четверг, 28.05.2020, 00:14 | Сообщение # 9434
Всемогущая волшебница
Группа: Модераторы
Сообщений: 41115
Статус: Online
Якобитские бокалы, украшенные розой и предназначавшиеся для тостов в честь "нашего короля за морем".
В ганноверской Британии пить за здоровье изгнанных Стюартов было делом небезопасным. Якобитов опасность не останавливала, но для этого они использовали специальные кубки с зашифрованной символикой. Часто после тоста их разбивали в целях безопасности; в дальнейшем это вошло в обычай. Общеупотребительным иносказанием для обозначения Стюартов была белая шотландская роза: на многих бокалах можно видеть раскрытую розу с двумя бутонами - открытым и закрытым. Роза символизирует Джеймса VIII/III (Старого Претендента), открытый бутон - Чарльза-Эдуарда, предъявившего права на британскую корону, закрытый - кардинала Генри-Бенедикта, от этого права отказавшегося. Другой известной метафорой был дуб - символ Клана Стюарт. На якобитских бокалах можно видеть не только дубовые листья и ветви, но и жёлудь (аллегория величия и мощи, вырастающих из малого), и даже срубленный дуб, дающий новые побеги (аллегория проигранного дела, которое можно обратить вспять). Дуб особенно интересен, поскольку речь также идёт о конкретном дереве: Боскобелский дуб (The Boscobel Oak) спас жизнь Чарльзу II после проигранной битвы при Вустере (1651) - король спасся, укрывшись в eго ветвях от преследовавших его парламентаристов. Тосты были соответствующими: "за белую розу за морем" (Старый Претендент) и "за маленького джентльмена в черном бархате" (более ранний тост - речь идёт о кроте, о кучу которого споткнулась лошадь Вильгельма Оранского; король вылетел из седла и умер вскоре после этого). Шотландия и шотландцы
Внимание СПОЙЛЕРЫ! 
Фанарт Vera Adxer
