Клэр Дени и Роберт Паттинсон во время промо фильма Высшее общество.
Режиссер Клер Дени — о фильме «Высшее общество» и экспериментах над заключенными
В прокат выходит «Высшее общество» — новый фильм французского режиссера Клер Дени. В фантастической утопии приговоренные к смерти преступники отправляются на космическом корабле к черной дыре где-то на окраине вселенной. Паранойя и изоляция приводят их к опасным психологическим и сексуальным экспериментам друг над другом; в результате выживают немногие. Главные роли в картине исполнили Миа Гот, Жюльет Бинош и Роберт Паттинсон. Кинокритик «Медузы» Антон Долин попробовал разобраться в «Высшем обществе», задав несколько вопросов постановщице.
«Высшее общество» — первый ваш фильм на английском. Что заставило вас перейти на другой язык?
— Действие происходит в космосе, а там существует только два языка: английский и русский. Ни французского, ни португальского, вскоре появится еще и китайский. В любом случае, английским я владею лучше, чем русским. А вообще мне не привыкать работать на нескольких языках. И здесь часть съемочной группы была из Германии.
Английский открывает новые возможности кастинга: вряд ли бы вы смогли задействовать Роберта Паттинсона в картине на французском.
— Не знаю. В любом случае, это он попросился ко мне. Он давно хотел со мной работать, а этот сценарий особенно его заинтересовал. Так это и сложилось.
С Жюльет Бинош вы работаете не впервые…
— Ничего общего с предыдущим фильмом «Впусти солнце»! Разве что, Жюльетт опять играет женщину. Я открыла Бинош для себя сравнительно поздно, но мы легко нашли общий язык, нам отлично работается вместе. Доктора изначально должна была сыграть Патрисия Аркетт. Но из-за изменения графика это сорвалось. Жюльет легко и с удовольствием взошла на борт нашего корабля.
Собака в вашем фильме напоминает и о «Сталкере», и о космонавте Лайке. Вспоминается и «Космическая одиссея» Кубрика. Эти ассоциации как-то объясняют происходящее на экране?
— Нет-нет-нет, они ведут в никуда. Собака раскрывает прошлое персонажа Роберта, она важна для функционирования сюжета. И только! Лайка тут ни при чем, и не забывайте — она выходила на орбиту в Солнечной системе, а мои герои улетели гораздо дальше. Хотя каждый из них — как Лайка, люди тут ничем не отличаются от животных: на них тоже ставят опыты. Кубрик тоже занимался чем-то предельно далеким от задач, которые ставила я. Он-то пытался создать временную петлю, связав далекое будущее человечества с моментом его возникновения. Невероятно! Я на такое не прицеливалась. Тарковский — да, он был для меня очень важен.
Однако больше всего меня вдохновляли последние исследования в астрофизике. Темная материя, черные дыры. Ведь сегодняшние вычисления позволяют с математической точностью доказать их существование, это больше не гипотезы. Вселенная не покорится человеку, об этом говорят новейшие исследования времени, это тоже меня потрясает. Кто знает, что и как изменится завтра? «Высшее общество» — картина научная настолько, насколько может быть научным художественный вымысел. Тем не менее, главное для меня — не наука.
А что?
— Конечно же, люди. То, как они, пусть даже заключенные, использованы в интересах науки. Это чудовищно — поэтому они в моем фильме лишены всяческого героизма. Здесь вам не «Интерстеллар». Идея сюжета возникла у меня, когда я читала об одном социологическом исследовании, проведенном в современном Техасе. Граждане жаловались, что государство тратит так много денег на содержание заключенных, приговоренных к смертной казни, и спрашивали, нельзя ли как-то их использовать для интересов общества. «Ух ты, — подумала я, — вот и сюжет».
Вопреки ожиданиям, мы так толком и не узнаем, какие преступления совершили ваши персонажи.
— Не знаю уж почему, но мне совсем не хотелось создавать тут каталог преступлений. Я даю только ту информацию, которая кажется существенной мне самой. Впрочем, важно ли это вообще? Разве что в случае женщины-доктора, да и то я сомневаюсь. Кроме того, собака помогает понять больше о главном герое. Чем меньше знаешь об этом, тем лучше… Скажу так: заключенные мало в чем отличаются от нас. От меня самой в том числе. Каждый мечтает о лучшей судьбе, каждый хочет перемены участи. Каждый надеется на появление какой-то надежды, на близость, понимание, любовь.
Насколько эти надежды оправданы? Если не для героев картины, то для зрителей. Ваш взгляд кажется крайне пессимистическим.
— Когда я была девочкой, то мне казалось, что две мировые войны научили человечество чему-то важному: гуманности, ценности каждой конкретной жизни. Я думала, что войн больше не будет. Видите, как сильно я ошибалась. Так эти закономерности не работают. И жизнь на Земле все тяжелее с каждым годом.
Ваши фильмы часто связаны с сексом, «Высшее общество» не исключение. Заключенные на корабле удовлетворяют свои нужды в особой комнате, предназначенной для мастурбации.
— Чем еще им заняться в изоляции и без какой-либо надежды на будущее? Кому-то хватает этой камеры, кто-то сходит с ума, потому что хочет большего.
Большая часть вашей жизни прошла в Африке. Насколько сильно это повлияло на ваше творчество и мышление?
— Полагаю, очень сильно, хотя подсчитать это сложно. В Африке я провела свое детство, а мы все сформированы тем, что пережили в детстве. Детство — место и время, куда мы возвращаемся все время, и не только в творчестве, а просто в жизни. Африка это другой взгляд, вкус, вера. Мне повезло, что я это испытала. Детство — это мои родители. Моя мать умерла всего год назад, отца нет уже давно. Мама уходила из жизни в полном сознании, я была рядом и думала о том, насколько сильно моя судьба связана с матерью, насколько важным материалом для моих фильмов стало детство, которое было бы иным без нее. Так и начинаешь думать о том, кто ты такой, откуда взялся.
Я вспоминаю: мне семь лет, мы находим в Африке щенка, я привязываюсь к нему, а потом мы уезжаем во Францию, и я оставляю щенка, расстаюсь с ним. До сих пор помню запах моей первой собаки. Вкус супа, которым кормила меня мама. Маленькие воспоминания в гигантском, безбрежном мире. Помню ощущение безграничности. И то, как этот мир уменьшился, когда мы оказались во Франции. Эти вещи остаются на всю жизнь.
Антон Долин
источник meduza
Vulture: Клэр Дени сняла фильм о космосе, но она клянется, что это не фантастика
«Для меня это не имеет значения,» - говорит Клэр Дени, когда я называю ее художником.
Она ненавидит это слово и ненавидит, когда его применяют по отношению к ней. «Я никогда не думала, что делаю что-то художественное, - кокетничает она. – Кино – это что-то очень плотское, очень конкретное. Это не сложно и требует очень мало техники».
Это не ложная скромность. Дени , безусловно, одна из великих (я собираюсь сказать это) художников нашего времени, но вы можете понять, почему у нее возникла аллергия на подобные ярлыки, от которых веет высокомерием и расчетливой важностью.
Фильмы Дени полны артистизма, но она режиссер первого уровня. Она не делает грандиозных заявлений, не устраивает грандиозных сцен. Все кажется живым, непосредственным, конкретным; ее камера часто располагается непосредственно близко к лицам и рукам ее персонажей. Когда вы находитесь к людям так близко, что вам кажется, что вы можете коснуться их, вы не обязательно задумываетесь о том, что означают их действия.
В то же время работа Дени наполнена абстрактным и эллиптическим напряжением. Ее фильмы наполнены настроениями, не имеющими отношения к делу. Повествование фрагментарно и томно: она скорее покажет вам кого-то танцующего, чем прояснит сюжет.
На первый взгляд, фильм «Высшее общество» не совсем похож на любую другую картину Клэр Дени. Вы можете ошибочно принять его за попытку сделать что-то обычное, что-то более заметное, чем ее предыдущая работа: он на английском языке, он снят в космосе, и в ней звезда Роберт Паттинсон. Для некоторых это может показаться естественным следующим шагом в эволюции Дени от арт-хауса к мейнстриму. Она делает бескомпромиссные фильмы в течение более трех десятилетий, но в последние годы ее рейтинг, похоже, вырос, отчасти благодаря увеличению доступности ее работ в интернете, а отчасти потому, что она является редкой женщиной-режиссером, регулярно включаемой в виртуальный Мужской клуб международных авторов. И теперь она сняла научно-фантастический фильм, но не хочет называть его научной фантастикой.
Помимо того, что ей пришлось снимать «Высшее общество» на съемочной площадке (впервые для режиссера), Дени не видит в новом фильме отличий от своей обычной работы. Её не интересует видение будущего человечества или технические детали того, как люди могли бы выжить в космосе, но она заинтересована в изучении изоляции, и странностях человеческого поведения в таких условиях.
Паттинсон играет Монте, человека, который вырастил свою дочь Уиилоу (Джесси Росс) в одиночестве космоса, когда их корабль дрейфует в огромной пустоте. Через воспоминания мы видим, как они оказались в этой ситуации: Монте был членом группы заключенных - мужчин и женщин — которые были отправлены с земли под руководством доктора Дибс (Жюльет Бинош) якобы для проведения экспериментов с черной дырой,но вместо этого именно на них ставились эксперименты, поскольку Дибс пыталась инкубировать человеческую жизнь в космосе.
«Я бы хотела, чтобы этот фильм был похож на тюремный!» - говорит мне Дени. Он так же, как и многие ее фильмы до этого, и про мощные семейные связи. «Человек в космосе один, с определенными моральными нормами», - размышляет она. «Если с ним девочка, значит ли это, что они начнут новое человечество, нарушив табу и став в конце концов мужем и женой?».
Эти идеи проглядывают в фильме, но никогда не конкретизируются, скорее, они похожи на мысли, оставленные в нашем сознании. Когда начинается фильм «Высшее общество», мы видим, как Монте учит свою маленькую дочь слову «табу». Много лет спустя, когда Уиллоу уже подросток, он скидывает ее с кровати, когда она пытается лечь рядом с ним. Она не совсем понимает, что его беспокоит; она никогда не видела Землю, никогда по-настоящему не знала никого другого, и ей не приходилось иметь дело ни с чем, напоминающим мораль, вину или стыд.
«Она не знает, кого еще любить», - замечает Дени.
Чтобы передать все это, не впадая в сенсационность, требуется, мягко говоря, тонкое равновесие. А для этого нужны актеры, которые могут выразить невысказанную тревогу одним взглядом или жестом. В какой-то момент Монте и Уиллоу сталкиваются с другим космическим кораблем, очень похожим на их собственный, затерянный в космосе.
«На борту могут быть ... другие люди», - запинаясь, говорит Монте ,он и опасается такой возможности, и предвидит ее. «Ну и что?» - Спрашивает Уиллоу. Он не знает, как ей ответить, и эмоции, которые отражаются на лице Паттинсона, когда он пытается ответить, похожи на его собственные.
Иногда в работе Дени эти неудобные семейные отношения прямо-таки травмируют: очень «Славные ублюдки» (2013) наполнены извращенными сексуальными актами и жестокостью, в том числе одним действительно шокирующим откровением инцеста. Иногда это подводное течение, слабый шепот беспокойства. В «35 стопках рома» (2008) вдовец среднего возраста переживает, что его взрослая дочь, с которой у него необычно сильная связь, скоро покинет дом; фильм погружен в мягкую, блуждающую меланхолию, никогда не переходя во что-то тревожное, предполагая, что такие размытые линии являются просто частью тайны человеческих отношений.
Иногда это про отчужденность братьев и сестер подросткового возраста, «Ненетт и Бони» (1996).
Живя сам по себе, Бони (Грегуар Колин) настолько постоянно возбужден, что находит что-то сексуальное во всем вокруг себя - от теста, которое он месит в своем грузовике для пиццы, до кофеварки рядом с кроватью, которую он ласкает со свирепостью любовника. Но он оказывается в неловком положении, когда его беременная, взволнованная младшая сестра приезжает к нему. Большая часть фильма разворачивается через плотные крупные планы лиц и рук. Но когда Бони позже берет на себя ответственность за ребенка своей сестры, эти руки, которые не так давно похотливо ощупывали все в пределах досягаемости, внезапно нежно заботятся о хрупком новорожденном. Наблюдая за всем этим, трудно не почувствовать, что мы видим истину о мире, дистиллированную до ее сути — о том, как желание уступает место ответственности, и как неразборчивая похоть может превратиться в безграничную привязанность. Это и прекрасно, и тревожно.
Дени любит персонажей, которые борются с вопросами морали, но она не использует мораль как стандарт, по которому судят фильм. Её беспокоит современная тенденция в производстве фильмов с позитивной информацией о мире и о том, как в нём жить. Она не рассказывает о героях, и она решает такие вопросы, как раса и секс, инцест и колониализм - неожиданными, порой очень спорными способами. (Это еще одна вещь, которая делает ее недавний подъём несколько удивительным, хотя и приятным). Кажется ей приятна мысль о красоте, которую можно найти в самых неожиданных местах. В этом смысле ужасающий вакуум пространства «Высшего общества» не так уж отличается от атмосферы петушиных боев её фильма 1990 года – «Плевать на смерть» – в котором два иммигранта, из Бенина и Вест-Индии, зарабатывают на жизнь в Париже петушиными боями. В этом фильме мы видим много тяжёлых сцен боев петухов, но мы также видим и изящество и заботу, которые эти люди проявляют к этим обреченным птицам.
«Я ходила к парню, который разводит петухов», - вспоминает Дени. «и увидела, что если у тебя есть петух, и он становится хорошим бойцом, то он так же становится и твоим самым большим состоянием. Люди с ума сходят в заботе о них».
Направляя нас физически в эти миры, Дени позволяет нам существовать в них, что, возможно, позволяет нам видеть этих персонажей и их действия по-разному. Что делает её фильмы такими захватывающими, так именно эта способность существовать на двух, казалось бы, противоречивых планах Бытия: мы получаем космическую перспективу через чувственную реальность, представленную нам на экране. Это напряжение сохранялось на протяжении всей её работы, но оно было особенно выражено в её шедевре «Хорошая работа» (1999) - это переосмысление Билли Бадда Германа Мелвилла через жизнь молодых солдат французского Иностранного легиона в Африке. Вместо того, чтобы рассказать простую историю, Дени фокусируется на тренировках солдат, и временами кажется, что фильм полностью состоит из тел, бегущих, сражающихся, карабкающихся, а иногда танцующих. А играющая в саундтреке музыка оперы Бенджамина Бриттена «Билли Бадд» придаёт всему мрачное величие. Стиль «Хорошей работы» был продиктован отчасти необходимостью, когда она снималась в Джибути.
«У нас не было денег, и у нас было четыре недели, чтобы снимать», - вспоминает она. Обеспокоенная тем, что у неё осталось мало времени, а также всевозможными задержками в производстве и проблемами с материально-техническим обеспечением, Дени снимала как можно больше военных тренировок её актеров и перестала беспокоиться о том, чтобы соответствовать сценарию. Это научило её особенно ценить многозначный стиль повествования, который с тех пор она развила ещё больше.
«Редактор сказал: «О Боже, эта сцена отсутствует, эта сцена отсутствует!» - Но я видела, что это не проблема. В кино очень важна сила выражения. Если она будет ослабевать, вы не сможете сидеть и жаловаться. Я лучше приму прореху в сюжете.»
Вы можете видеть такие дыры в «Хорошей работе», где основные события разворачиваются почти как запоздалые мысли, или сюжет дается обрывками, в то время как тренировки продлены до почти абсурдной степени. Ещё лучше, говорит Дени, намеренно проделать эти дыры.
«Я обнаружила, что люблю писать эллипсы. Вместо того, чтобы быть обязанным делать это в редактировании, я могла бы написать фильм с недостающим фрагментом. - Она говорит, что предпочитает это идее истории, в которой всё рассказывается методично, шаг за шагом. «Если момент растянут или чего-то не хватает, вы должны немного подпрыгнуть. Это дает вам другой вид эмоций.»
Это также позволяет вам немного задуматься о том, что вы смотрите. Это относится и к «Высшему обществу», что с самого начала проясняет его метафорическое качество, когда мы видим, как Паттинсон - Монте выбрасывает трупы экипажа корабля; название фильма игриво появляется над изображением тел, плавающих в пространстве, как во сне.
История, рассказанная фрагментарно, просматривает некоторые ключевые сюжетные точки, в то же время потакая всем другим причудливым элементам. Это также удивительно земное, особенно в исполнении Бинош, когда безумная ученая решила заставить своих подопечных размножаться. Корабль, как известно, содержит комнату, в которой экипаж может развлекаться — она называется “Fuckbox”, — и Дени дает нам длинные сцены обнаженной Бинош, вращающейся и безумно дергающейся на серебряном фаллоимитаторе. Ее игра в этом и в предыдущем фильме режиссера, восхитительно сумасшедшей романтической комедии «Впусти Солнце», отличается от той, которую видели до этого.
«Я была недовольна тем, как ее снимали раньше, - говорит Дени. Она заслуживала большей красоты и дикости. Мы хотели, чтобы она была очень жестокой и красивой.»
Отказ от скромных, сдержанных ролей, которые часто играет Бинош, явно освободило что-то в ней, и животная жизнеспособность ее игры придает «Высшему обществу» электрическую непредсказуемость. Страсть, с которой Дибс двигается в Fuckbox, резко контрастирует с трансовой медлительностью, которую она демонстрирует, когда позже собирает сперму Монте и использует ее для оплодотворения другого члена экипажа.
На этом контрасты не заканчиваются: тот же самый член экипажа недавно стала жертвой жестокой попытки изнасилования. Действия Дибс над ее телом и над телом Монте, хотя и не насильственные, также являются нарушением — и их последствия тем более.
«Высшее общество», возможно, и не совсем научная фантастика — она мало что дает для размышлений о будущем или о том, как может развиваться технология. (Вы можете построить Fuckbox прямо сейчас, если вы действительно хотите; вам не нужно идти в космос, чтобы сделать это.) Но это вписывается в метафорический штамм научной фантастики-позволяя Дени использовать герметически запечатанную, фантастическую природу ее обстановки, чтобы еще больше дистиллировать ее навязчивые идеи. Может быть, именно это в конечном счете делает тихую, решительную нежность, с которой Монте заботится о своей дочери, сначала как о ребенке, а затем как о подростке, настолько глубоко трогательной, особенно когда мы видим его прошлое и его жизнь на Земле. Это сломленный человек, который в значительной степени отказывается от связи или удовольствия. Живя монашеским существованием, он единственный член экипажа, который отказывается использовать Fuckbox.
И вот он здесь, совсем один, с ребенком, которого не хотел, и открывает в себе безграничные резервы любви и тоски. Такие ситуации знакомы героям Дени. «Высшее общество», в конечном счете, о человеке, который отгородил себя от всех эмоций и ответственности, наконец, научившись — на далеком, пустынном конце Вселенной и, возможно, даже самого человеческого времени — как открыть себя другому существу и всем чудесам и ужасам, которые приходят с этим.
Перевод: uzhik, специально для only-r.com
AV Club: Интервью Роберта Паттинсона и Клэр Дени
(русские субтитры)
Перевод: Marishka
Cубтитры: Маришель, специально для only-r.com
Collider: «High Life»: Роберт Паттинсон и Клэр Дени раскрывают тайны их запутанного научно-фантастического фильма
Если и есть что-то, в чем вы всегда можете положиться на Клэр Дени, так это-то, что вы никогда не знаете, что вы получите от одного из ее фильмов.
Кинорежиссер, стоящий за одними из самых чувственных и волнующих фильмов 21-го века, таких как «Ублюдки» и «Что ни день, то неприятности», совсем недавно обратилась к теме любовных отношений со своей великолепной комедией 2017 года «Впусти солнечный свет», и вот теперь она делает один из самых смелых поворотов в своей блестящей карьере с «High Life»
«High Life» - первый полностью англоязычный фильм Дени, ее первый фильм, снятый в павильоне, и ее первое погружение в научную фантастику, и, если вы не в курсе, ее подход к загадочному жанровому материалу совершенно не похож на то, что вы ожидаете от традиционного научно-фантастического фильма.
Роберт Паттинсон – признанный и самодостаточный актер, который доказал, что является одним из самых смелых актеров своего поколения.
Он играет главного героя, Монте, заключенного, приговоренного к смерти, направляющегося со своей маленькой дочерью в космическом корабле к черной дыре. Дальше становится только страннее.
Для Паттинсона, наконец-то поработать с Дени - это как воплощение мечты. Актер влюбился в её работу после просмотра ее фильма 2009 года «Белый материал» и (с тех пор) добивался сотрудничества. В то время Дени думала, что он слишком молод, чтобы играть роль Монте, но из-за того, что съемки задерживались, а Паттинсон был убедителен, в конечном итоге звезды для «High Life» сошлись. И слава богу. Результатом стал один из самых впечатляющих и обескураживающих фильмов в карьере каждого из них; психоделическое путешествие в космосе, которое одним эффектным ударом погружает в горе, надежду и полное отчаяние от изоляции.
Теперь, когда «High Life» идет в кинотеатрах, у меня появилась возможность встретиться с Дени и Паттинсоном, чтобы поговорить о соблазнительных загадках их фильма, который сложно поддается описанию. Этот дуэт обсудил то, что им больше всего понравилось в совместной работе после ожидания всех этих лет, почему нелинейное повествование было правильным для развития образа Монте, почему сад и fuckbox были важны, а также «запутанные» отношения между Монте и его дочерью. Дени даже кратко рассказал о том, что для нее значит этот желтый свет в конце фильма. Посмотрите, что они сказали по этому поводу в интервью ниже.
Collider: Я знаю, что вы, много говорили о долгом пути к совместной работе, но когда вы наконец-то оказались на съемочной площадке, от чего именно вы получали самое большое удовольствие как творческие партнеры?
Роберт Паттинсон: Я думаю, что было что-то в том, чтобы выносить это в себе, чтобы к тому моменту, когда вы уже действительно на месте… я имею в виду, мы хорошо знали друг друга. И я имею в виду годы. Так что я думаю, на самом деле это очень, очень помогло. Это было, во многих смыслах, органичной съемкой. Иногда это может быть невероятно нервирующим, когда вы пытаетесь снимать так, чтобы все выглядело совершенно естественно, особенно когда в съемках участвует ребенок. Но я уже знал, что к тому времени, когда я буду там, это будет интересно, и я знал, что мог сделать что-то сумасшедшее, и над этим не посмеялись бы или что-то еще. Или даже если бы над этим посмеялись, я бы не стал воспринимать это лично. [Смеется].
Клэр Дени: Для меня было здорово, что Роберт приехал за две недели до начала съемок в Кельне, чтобы мы могли посетить Европейское космическое агентство и фактически ничего не говорить о самом фильме, а просто быть там вместе, с Жюльет и увидеть настоящих космонавтов. Я чувствовала себя лучше, стресс первого дня съемок как бы немного отошел в сторону, понимаете? Поэтому, когда мы начали снимать, мы начали снимать (сцены) с ребенком, и это было ... нормально. Я даже не могу описать ... нам приходилось ждать ребенка, пока она плачет, или её кормят или она спит. Знаете, это была нормальная жизнь. И я немного забыла о стрессе первой недели съемок с актером, с которым я никогда раньше не работала. Для меня работа в студии была новым опытом, потом работа над освещением не была закончена, оно не было сделано точно (как я хотела), мы все еще заканчивали сад. Все эти мелочи помогают мне сконцентрироваться на самом важном, а это главное было - быть с Монте и ребенком и ничего больше. И главный оператор, потому что я думаю, что в таком фильме, в таком маленьком пространстве с искусственным светом, если бы у меня не было такого главного оператора, спокойного и невозмутимого, стресса было бы больше.
Collider: Что было привлекательного именно в нелинейном повествовании, и его выборе как способа приблизиться к этой истории, и в частности к развитию образа Монте?
Клэр Дени:Для меня это было очень просто. В ту минуту, когда я действительно начала работать над сценарием для этой истории, единственным возможным началом был сад, ребенок, зовущий отца, а отец работает в пустоте и разговаривает с ней, и она начинает плакать, а потом вдруг ты заполняешь пустоту, вот и все. Это застряло в моей голове, и потом я должна была рассказать о команде; о всех тех люди, которые умерли, так что они стали второй частью (истории). Я не могла бы полностью рассказать хронологическую историю этого приключения. Я хотела, чтобы это стало частью памяти Монте и ничем больше.
Collider: Вы как-то сами подвели меня к этому, потому что я восхищен тем, как режиссеры выбирают открывающие и закрывающие кадры, и вы уже ответили на первый вопрос, но как вы пришли к этому желтому свету в качестве обрамления для продолжения путешествия Монте?
Клэр Дени: Ну, я никогда не видела другого пути. Когда я проводила предварительные исследования, я обнаружил этот желтый свет, который изобрел Олуфар [Элиассон], и этот желтый свет для меня был его концом. Как момент сингулярности, но другого конца для меня не было. Никогда. Для меня есть надежда в этом конце. Это не грустный конец. «Shall we? Да». Я не хочу говорить за вас. Но начиная и заканчивая (фильм), я имею в виду, если вы не держитесь за некоторые вещи, физически, как при написании сценария, например, за некоторые темы. Как, например, fuckbox, это то, что я знала, и сад, где есть клубника, и тому подобное, но они не вечны. Вы можете сделать фильм таким образом, понимаете? Это не имеет никакого значения для фильма.
Collider: Я знаю, что вы очень хотели поработать с ней (Дени) в любом случае, но когда вы, наконец, получили сценарий, вы знаете, она рассказывает о саде и fuckbox, об этих вещах, которые действительно выделяются в истории, но что было там было такого, образ или моменты, которые больше всего взволновали вас, когда вы читали сценарий?
Роберт Паттинсон: Есть кое-что довольно странное ... Люди всегда говорят о запретных вещах (табу), и вот у вас есть парень, который находился в тюрьме или одиночном заключении почти всю свою жизнь, а потом вдруг он один на один с этой девочкой. Было довольно странное чувство, как зловещее предчувствие, казалось, что там была какая-то странная угроза, и вы не могли точно определить, в чем она заключается. Мне всегда нравится играть, когда есть что-то в характере/персонаже или ситуации, когда вы как зритель не знаете, видите ли вы что-то нежное/милое или ... вы не знаете, (вообще) в каком мире вы находитесь, и вы не знаете, становитесь ли вы соучастником, сочувствуя персонажу, который собирается сделать что-то плохое.
Я имею в виду, буквально вчера мне написали SMS со словами: «Да, я тут собираюсь посмотреть «High Life» завтра вечером». «Просто скажи, пожалуйста, что с ребенком ничего плохого не случится». То есть, они буквально сказали: «Я не знаю, смогу ли я посмотреть фильм, если с ребенком случится что-то плохое». Но мне действительно не нравится говорить про это, и я такой [дьявольским голосом]: «Не скажу. Может быть!» Я не знаю, есть что-то в этом. Мне очень нравится сама идея. И еще, есть так много разных вещей, в которых научно-фантастические фильмы, в общем, уходят от органики. Есть что-то в фильме, в котором так много говорится о телесных жидкостях и прочем. И тот же сад. Было в этом просто что-то такое необычное. В истории был важный тотем, и то, что этот сад был подробно показан, как тоже выращивание капусты на космическом корабле, и не было особого объяснения, но было ощущение очень правильного подхода/трактовки.
Клэр Дени: И я думаю, что все понимают в конце. Почему сад так важен, когда вы так далеко от Земли, а возврата нет, понимаете? Для меня сад всегда был обязательным. Я не знаю почему. Теперь я продолжаю говорить, что, да, это из-за Андрея Тарковского. Но, в некотором смысле, я тоже люблю садоводство, вы знаете, и я подумала, что если будет сад, то фильм будет в порядке.
Я никогда не сделаю больно ребенку, никогда.
Collider: Мне нравится то, что вы сказали о смутном понимании атмосферы того, что вы смотрите, потому что во время фильма я думал: «Это заставляет меня чувствовать себя странно, и я не уверен, означает ли это, что это со мной что-то не так или что это фильм что-то делает со мной».
Клэр Дени: Это с фильмом что-то не так. [Смеется.]
Collider: в конце концов мои ощущения оправдались, но мне нравится фильм, который бросает вам вызов.
Роберт Паттинсон: Я поражен тем, как мало людей говорят, что у них довольно странные отношения. Потому что я пытался сделать их странными [смеется].
Клэр Дени: Ты сделал. Ты сделал.
Роберт Паттинсон:Это похоже на то, что он теряет контроль над тем, что ... По мере того, как она становится старше. Это уже что-то другое.
Collider: Я, определенно, заметил странности.
Клэр Дени: Эта сцена была в сценарии, возможно, более сильная, но не такая хорошая. Персонаж Мии Гот и Монте, их влечет друг к другу, вы знаете, но это происходит очень обрывисто, когда она касается твоей руки, когда ты даешь ей подзатыльник и когда она поет песенку. Это было сюрпризом даже для меня, потому что я знала, что чего-то не хватает, и мы находим эту прекрасную песню, и я подумала, что этого достаточно.
Роберт Паттинсон: Мне нравится, когда просто есть люди, которые… они живут на космическом корабле. Это дети, которые находятся в тюрьме и живут на космическом корабле [смеется]. Они не те, с кем вы можете просто случайно встретиться. Их поведение, я всегда нахожу это довольно интересным, они почти как животные, как они имеют дело друг с другом, и это очень импульсивно. Особенно это касается персонажа Мии, для которой (импульсивность) является основой характера.
Collider: (И) животные там в неволе тоже. Итак, мне просто любопытно, потому что вы работали над этим довольно долго, верно?
Клэр Дени:: Конечно.
Collider: А потом вы увидели выставку Contact art и сделали короткометражку, которая повлияла на финал этого фильма. Это было позже, после того, как вы уже какое-то время работали (над фильмом)?
Клэр Дени: Потому что я знала. Я навестила Олафура в Берлине, потому что хотела эту линию. Он готовил выставку и сказал: «Хорошо, но потом сделай небольшой фильм для меня». И я пошла туда, и мы сняли этот желтый свет, и мы сняли небольшой фильм «Контакт для Олафура».
Роберт Паттинсон: Он вышел до выхода фильма?
Клэр Дени: «Контакт»? Да.
Роберт Паттинсон: О, я даже не знал, что он был доступен людям.
Клэр Дени: Я отдала его Олафуру, и он использовал его, понимаешь?
Роберт Паттинсон: О, с ума сойти. Я понятия не имел.
Collider: Как вы отреагировали, когда на днях появилась первая фотография черной дыры, и она довольно точно повторяла (черную дыру) из вашего фильма? [Оба указывают друг на друга.]
Клэр Дени:: Мы переписывались друг с другом!
Роберт Паттинсон: Она выглядела абсолютно также. [Смеется]. Это так странно. Это одна из самых странных вещей.
Клэр Дени: (И именно) в этот момент. В этот момент. На самом деле, вы знаете? Так круто.
Роберт Паттинсон: И точно такого же цвета.
Collider: Это фантастика. Полагаю, вас можно поздравить. Удачное научное предвидение.
Клэр Дени: Всякое случается на съемках. Вы не знаете почему. Я не знаю.
Роберт Паттинсон: Я увидел действительно забавный комментарий об этом. Это был твит: «На этой картинке столько данных, что они эквивалентны селфи 40 тысяч человек в течение целой жизни». Вот как мы сейчас смотрим на происходящее.
Collider: Как вы решили работать на съемочной площадке с точки зрения того, насколько жестко вы придерживаетесь сценария, особенно, когда в нем участвует маленький ребенок?
Роберт Паттинсон: Этого было много. Хорошо, что многие сцены с ребенком были обычно на одно предложение: «Она просто писает или что-то в этом роде, а ты вроде как…
ДЕНИ: Ешь овощи из сада, да?
Роберт Паттинсон: Я смотрел, куда она пойдет. Она сама всегда придумает лучше, чем я буду пытаться заставить ее что-то сделать. Если вы просто оставите ее одну на секунду, она просто начнет трогать вещи. И то, что она не умела еще ходить, поэтому, по крайней мере, оставалась в манеже.
Клэр Дени: Она научилась ходить на съемочной площадке. Но, знаете, дело в том, что я сделала это так потому, что хотела показать их повседневный ритуал. Он возвращается с работы. Он идет в сад, готовит суп. Я представляла себе этот маленький ритуал отца и ребенка, и когда она лежит в постели, она спит, и вдруг он один, а потом, может быть, внезапно появляется еще больше беспокойства. Но я думаю, что ритуал также помогал в фильме и помогал нам с ребенком. Мы делали нормальные вещи; писали, ели суп, спали.
Роберт Паттинсон: Я понял, что есть кое-что очень полезное в том, что, когда идешь по съемочной площадке с ребенком и пытаешься заставить её обратить на что-то внимание, как вдруг ты сам замечаешь (то, что не замечал раньше).
Клэр Дени: Когда она стучала по декорации.
Роберт Паттинсон: И вы вот так с ребенком инстинктивно проговариваете: «Посмотри на это, посмотри на то». И затем, сказав это, вы как бы выносите фокус (внимания) далеко от себя. Это своего рода хороший маленький аватар. Как попугай.
Клэр Дени: И для нас, и для съемочной группы это также был способ вступить на корабль без лишних слов. По-простому.
Collider: Прежде чем у меня закончится время. Роберт, ты скоро начинаешь работать с Кристофером Ноланом, и я знаю, что ты ничего не можешь сказать о самом фильме, но как актер, который выбирал фильмы совершенно непохожие на блокбастеры в течение большей части своей карьеры, насколько, как ты думаешь, подготовка (к съемкам) отличается от того, что ты делал последние десять лет?
Роберт Паттинсон: Я думал об этом буквально вчера. Я посмотрел кое-какие вещи в качестве подготовки, и я очень волновался по поводу съемок в большом фильме. Я имею в виду, определенно на данном этапе, это все всегда кажется довольно одинаковым, потому что вы просто видите ... это просто рисунки, фотографии и прочее. Но я был поражен тем, что Крис уже готов открыть какие-то моменты. Определенно, есть вещи, которые, кажется, уже очень четко определены, но многие вещи еще достаточно расплывчаты.
Collider: Это интересно, это не похоже на то, что ты думаешь, когда думаешь о процессе Нолана.
Роберт Паттинсон: Это совсем не то, что мне говорили. Я сам слышал, как он разговаривал с некоторыми людьми, прежде чем начал с ним работать, и это надо видеть, как у людей просто мозг (взрывается), когда он объясняет какие-то вещи, и они просто говорят: «Я не знаю, о чем вы говорите». Но, тем не менее, думаю, будет интересно.
Перевод: Olga5974, специально для only-r.com
Промо фильма Высшее общество продолжилось и прошло в Лос-Анджелесе не только 12,но и 13 апреля
Клэр Дени и Роберт Паттинсон в ArcLight Hollywood Q & A в Лос-Анджелесе - 12 апреля 2019 года
Сессия Вопрос & Ответ в Landmark Theatres в Лос-Анджелесе - 13 апреля 2019.
Видео
Клэр Дени и Роберт Паттинсон в ArcLight Hollywood Q & A в Лос-Анджелесе - 13 апреля 2019 года
Видео
Сессия Вопрос & Ответ в Landmark Theatres в Лос-Анджелесе - 12 апреля 2019.
Видео
Клэр Дени и Роберт Паттинсон в ArcLight Hollywood Q & A в Лос-Анджелесе - 12 апреля 2019 г
Видео
источник твиттер инстаграм 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 14 15 16
Специально для http://vyruchajkomnata.ru/ , официальной группы Вконтакте Кристен Стюарт/Роберт Паттинсон.Vyruchajkomnata(подписываемся на группу) и Твиттера @Vyruchajkomnata. Полное или частичное копирование информации разрешается после согласования с администрацией и с указанием активной ссылки на сайт.
