Кристен Стюарт непримиримая и без фильтра.

Статья в издании "W Magazine".

Актриса, которая играет главную роль в трех фильмах представленных на Нью-Йоркском кинофестивале, раскрывает суть  индустрии моды,  эмоциональность  сексуальных сцен,а о постоянном  присутствии тревоги в связи с известностью: "Я такая чертова мазохистка," говорит она .

Ванесса Лоуренс 5 октября 2016 года

Сказать, что 2016 год прошел очень плодотворно для  Кристен Стюарт будет преуменьшением. В прошлом году,  26-летняя актриса стала первой американкой, выигравшей премию Сезар (французский эквивалент Оскара) за свою роль в фильме «Облака Зильс Марии» режиссера Оливье Ассайаса.  С тех пор она снялась в не менее чем пяти фильмах, в том числе «Светской жизни»  Вуди Аллена и антиутопической истории любви «Равные». И на Нью-Йоркском кинофестивале, в Линкольн-центре, прямо сейчас, она появляется в трех проектах: сестра солдата, вернувшегося из  Ирака в фильме Энга Ли «Долгая прогулка Билли Линна в перерыве футбольного матча», личный покупатель знаменитости и в то же время медиум, скорбящая о смерти своего брата-близнеца в метафизическом триллере Оливье Ассайаса «Персональный покупатель» и дипломированный юрист-учитель из Монтаны, которая привлекает внимание одинокой владелицы ранчо в фильме Келли Рейхард «Несколько женщин» (стартует в ограниченном прокате с 14 октября).
Тихим осенним днем Стюарт, которую недавно Ассайас назвал "лучшей актрисой своего поколения", сидит в комнате отеля, простуженная, и говорящая такими быстрыми многосложными предложениями, разбавленными бранными словами, что кажется будто ее рот еле еле справляется с мыслями, роящимися в ее голове.
Одетая в косуху, белую футболку и короткие шорты из твида,  она кажется столь же нефильтрованной и искренней, как и  многие чувствительные экранные образы, воплощенные ею.
Твой персонаж Бэт в фильме «Несколько женщин»  немного зашифрован. Мы видим ее только  через призму кого-то другого [Джейми, хозяйка ранчо].И что привлекло тебя в этом фильме? И как тебе удается изобразить кого-то, кто совершенно неизвестен зрителю?
Есть аспекты, для достижения которых мне пришлось выйти за свои пределы. Некоторые персонажи, которых ты играешь, могут показать аспекты твоего я, которые просто не очевидны для тебя, пока ты не начинаешь делать, “О, Вау, у меня действительно есть немного этого”. [Бет] на таком этапе своей жизни, когда она не отдает себя целиком другим людям. Ей пришлось изолировать [себя], и не от злости, но я думаю, что она очень эгоцентрична, ты знаешь, что я имею в виду? Такая усталая и она защищает себя. Бет- супер...она  не скрытная, но очень спокойно осторожная. И я думаю, что она  где-то внутри. Что до меня, я, вроде, оклеветана. Я совсем не такая. Она тихая, она реально спокойная, все-таки она истощена и полностью настроена на что-то, что она чувствует, что никогда не будет иметь для меня обоснованности. Она хочет чувствовать себя сильной. Я думаю, что это прослеживается на протяжении фильма. Они все хотят что-то, что они не могут иметь. Или они все  на борту недвижимого объекта. Они все на усердно работают. И это не самовозвеличивание. Это не похоже на более типичную коммерческую женскую историю, в которой - “Эти женщины ведут борьбу за великое дело, и это морально”. Это маленькое. На таких историях обычно не сосредотачиваются, — они не светские, они так прекрасны в своей закономерности. Есть противодействие структуре, тому как обстоят дела. У вас есть одна женщина [персонаж Мишель Уильямс] в браке, которая, очевидно, играет с обычной  динамикой этого или возится с этим. И у вас есть другая женщина [персонаж Лоры Дерн], которая признает нелогичную природу бюрократии и как мужчины действительно не слушают женщин, когда они говорят в этой деловой среде. И затем у вас есть девушка, которая просто хочет друга и ищет его не в том месте. И потом еще девушка, которая просто хочет быть чертовски значимой и ищет в неправильном месте. И никто толком ничего не решает. Ни один из них. [Келли Рейхардт] показывает эту тихую борьбу и все кончено. И это настолько жизненно правдоподобно. Не стоит делать фильм только о найденном решении.  Или, не все аспекты о которых стоит делать фильм легко описать строками сценария.  Мне так трудно объяснить людям, о чем этот фильм. Я же не знаю женщин в Монтане? Как там живут? Проживают жизни?
Джейми может искать друга в Бет, но есть также затаенное чувство романа в этом.
Она не совсем уверена, что она чувствует к ней, но она была влюблена в нее, точно. И не знаю, почему она чувствует себя так странно рядом с ней.
Как ты думаешь, у Бет есть какой-либо ключ к разгадке вообще влияния, которое она оказывает на Джейми?
Я искренне считаю, что когда [Джейми] приходит к ней [в офис] в конце, и она такая “какого хрена”. Это так больно. Ох, это чертовски больно. Это не безответная любовь, но у нее скручивает живот от боли. [Лили Гладстон, которая играет Джейми] так хороша в этой сцене. И она такая маленькая. Она не делает ничего, это просто “ну, я знала, что если бы я не приехала, я бы, наверное, никогда не увидела тебя снова.” И я такая: “да... до свидания!”. Это, факинг, ужасно! Это походит на, “Ооо, приятель! ”. Я действительно не думаю, что Бет  смотрит на нее. Я едва взглянула на нее. Я смотрю на свою еду, я смотрю на свой телефон, мне интересно, сколько сейчас времени, я должна сесть за руль... и я обычно играю человека, который спокойно наблюдает за кем-то.
Когда я смотрел фильм, задавался вопросом, было ли это трудно для тебя быть одной из тех, кто…...
Говорящее дерьмо! Да, это больно. Это странно, потому что, будучи актрисой, большая часть моего опыта была просто невероятно наблюдательной, и это было странно, что надо закрыться и уйти в себя. Но не в том смысле, как я обычно ухожу в себя. Это было отступление, холодное —очень холодное. Я не люблю таких людей. Что-то случится с Бет и она поймет насколько глубоко она погрузилась внутрь, и она совсем не в порядке с этим.

Фильмы Келли такие спокойные. Так мало происходит, но при этом так много происходит.  Ты была в гораздо более крупных фильмах и снималась в более демонстративных ролях. Каково было работать с режиссером, чья эстетика такая спокойная?
Я люблю ее фильмы. Я думаю, что они не ощущаются, как  фильмы кого-то другого. Это очень уязвимо - ничего не сделать на экране или на съемочной площадке. Большинство актеров,  просто привыкли показывать вещи. Ты показываешь людям то, что ты чувствуешь. Ты рассказываешь историю. И в данном случае это просто так гораздо более уязвимо и выразительно, когда ты просто находишься в чем-то. Скорлупа сходит в течение действительно долгого времени; дубли продолжаются беспрестанно. Есть что-то действительно великолепное в  приземлённых вещах. И есть что-то действительно, действительно красивое в жизни. Вы можете написать рассказ и затем действительно представить его кому-то, но это само по себе не верно.  Таким образом, единственный способ  поймать что-то, что ощущается супер аутентично - сидеть и ждать, когда это произойдет. Большинству людей не хватает терпения для этого, большинство людей не готовы рисковать так. Это риск. И она действительно создает среду и вселяет в нее эту веру.  Она позволяет чувствовать себя удобно, не быть под контролем в любом случае. Нет никаких ожиданий. Обычно на съемочной площадке у тебя есть позиции, у тебя есть сцены и отметки на полу, и есть вещи, которые должны произойти к тому моменту, как крикнут “Снято!” И для нее это совсем не так. И то, что ты видишь в конечном итоге -  это просто жизнь человека.
В фильме «Несколько женщин» ты являешься частью очень маленького кусочка, а в фильме «Персональный покупатель» ты практически в каждой сцене. Как утомительна была роль Морин?  Она так сильно переживает эмоционально.
Очень сильно. Я только закончила съемки в фильме «Светская жизнь» в Нью-Йорке, который был прекрасным, просто удивительным и интересным фильмом.  Но все же несколько обременительным. У меня не было выходных. Я села на самолет и мы снимали уже два дня спустя. Я думаю, что мы сильно недооценили объем работы. Фильм оказался чертовски сложным. Мы работали шесть дней в неделю,по 16 часов в день. И это хорошо, потому что вы должны заработать этот взгляд. В фильме я выгляжу настолько, факинг, усталой, истощенной и помешанной,  что так прекрасно! Травматическая потеря, особенно для того, кто уже слишком нервный и созерцание, и размышления о бесконечности — болезненная утрата, как смерть одного из близнецов... она не может понять смысл ни одного из ее экзистенциальных вопросов. Ничего не имеет ответа, и ей это не нравится. Для тех, кто имел дело с тревогой или просто не в состоянии обработать пространство и время и имеющие телесность и душу, и все эти элементарные вопросы — “одиноки ли мы?” и “это, факинг, реально?” — эти вопросы страшны,  но они те, что ты, своего рода, опустишь. Это фильм о человеке, который полностью потерял себя до точки, где эти вещи являются изнурительными. И Бог, это было отстойно. Я  не близка к этому, но могу понять эту умственную борьбу. Но я никогда не была близка к такому состоянию. Чтобы было так одиноко и страшно, и я никогда не переставала двигаться. Это было холодно, чертовски холодно и одиноко. Она самый одинокий человек, которого я когда-либо играла. Она совершенно, факинг, одна. Она изолировала себя полностью. И это печально. И затем [у нее] странные проблемы идентичности? Она такая,  “меня привлекают эти вещи, но я не уважаю их”.

Да, она имеет трудные отношения с высокой модой, она тянет свою звездную клиентку. С одной стороны, она в восторге от моды, с другой она боится ее. Мне любопытно, чем это
закончится для нее, но и то, что из этого выйдет для тебя? Ты – та, кто
находится в мире моды, являешься лицом дома Шанель, но это не характеризирует
тебя.  Каково это для тебя – окуная палец туда ,а потом отойти обратно ?
Люди, которые делают моду действительно хорошо и любят
ее делать, и делают ее естественно, все это причина, по которой они - самые
успешные из делающих моду. Потому что они факинг художники, чувак, и одна из
самых крутых вещей в моей работе - это возможность быть рядом с другими людьми,
которые делают это дерьмо. И это не то, что я делаю. Но это все, своего рода, происходит из
 того же места. Так что для меня удовольствие быть частью чьего-то видения.
Это то, что мне всегда нравилось. И, чтобы не казаться смешной, создавая
иконические изображения, которые говорят что-то. Я знаю, это звучит глупо, но
рассказать историю при помощи одежды, поместив ее в правильную среду, ходить, фак,
правильно — это для меня красиво. И эти люди, они чертовски умные. Все, кто
работает в Шанель и все дизайнеры, которых я встречаю, являются отличными мастерами
своего дела,  самыми крутыми людьми, которых я когда-либо встречала. Это не то, что я делаю, но мне нравится быть близко к этому. Просто так это работает для всех. Но я также признаю и факинг призираю другой аспект, который  этот мир привлекает, который факинг вопиющий... не просто поверхностных, но, как бы, злобных людей. Факинг реально агрессивные c---ts! Прости. Очень агрессивные люди. Люди, которые пойдут через твой труп. Так что эти люди не мастера своего дела. Но именно поэтому мода получает плохие разговоры. Но я считаю, что это многообразный
мир. Но в фильме, [Морин] любит это дерьмо. Она действительно восхищается им. И в то же время, не думает, что она достойна его. И это как, 'какого черта я думала? Почему я думаю, что смогла бы...?' Но потом она настолько одержима им. А потом смотрит на себя и говорит: 'Я не такая. Я хочу быть такой. Но я никогда не буду'. Тогда она обижается и называет его фуфлом. Но хочет его.

Ты упомянула уязвимость ранее относительно работы с Келли. В «Персональном покупателе»  другой вид уязвимости с точки зрения твоего обнаженного тела, сцены секса. Это было чем-то, из-за чего ты колебалась,стеснялась вообще?
Я не опасалась. Я также чувствую себя великолепно с режиссером Оливье [Ассайас]. Сцены, в которых у меня нет одежды или сцены,которые, кажутся, "рискованными" с точки зрения стороннего наблюдателя,не имели признания с его стороны. Они очень факинг французские. Мы непонимаем
в подобном дерьме. Ты вроде, как должен забрать свое я из этого. Мое личное
ощущение об этом, что я очень бесстыжая, но в контексте истории здесь много
стыда. Она живет и дышит гребаным стыдом и чувством вины. И таким образом,
довольно хорошо видеть, что кто-то разделся и голый, полностью голый. Есть сила
в нем. Это  аспект сексуальности в фильме,  который так одинок, и это -
только одна из самых печальных вещей.Она ни с кем. Как секс-сцены? Совершенно
одна. Она взаимодействует с фальшивым человеком по телефону. И есть что-то чертовски
необузданное в этом, и без всего этого было бы другое дело. Я думаю, что люди  - относятся,относятся  слишком дорожат этим.  Это драгоценность, это, наверное, неправильное слово, чтобы его использовать. Женское тело и способ, которым они хотят раскрыть его, это должна быть драгоценная вещь, я не хочу де-сексуализировать его в некотором роде. Но в то же время, для меня это не странно. Я достаточно открыта. Я думаю, что люди слишком чертовски странные в этом, если честно, и вот поэтому я такая, “я сделаю это”.
Ты ссылалась на тревогу раньше, когда ты говорила об экзистенциальных вопросах Морин. И ты говорила о свей тревожности. Будучи актрисой и взрослея на глазах у всех, путь, который сейчас у тебя, наверное, худшее для человека с проблемами тревоги, что можно было сделать. Это кажется почти мазохистским.
Я такая факинг мазохистка.
Так что тревога уменьшилась у тебя? И чем ты руководствуешься? Ты в основном делаешь, как ты описала, то, что  противоположное тому, что угодно твоей натуре.
Да. Это действительно так. Честно говоря, у меня не было пресс-джанкетов некоторое время и это здорово, и я действительно наслаждалась этим. Это совершенно нормально. Но этим утром я была такая “фак!” Мне действительно нужно подтолкнуть себя. На постоянной основе, я всегда говорю
себе: “ладно, факинг, просто сделай это!” Я переживаю таким способом проекты,  которые выбираю. Есть еще один фильм в следующем году, в котором я собираюсь сняться.  И я разговаривала с режиссером на днях, и я была такая, “это действительно странно, я читала сценарий и это так факинг
легко для меня, я должна сделать это”. Но тогда альтернативно, есть части, где я такая: “О, Боже, это убьет меня.” И вот это мне больше всего нравится. Вот когда я действительно кайфую.

источник http://www.wmagazine.com/

перевод Anisha

Кристен Стюарт: Актриса, сломавшая стереотипы о себе

Текст Алиса Таёжная

На Петербургском фестивале «ПОСЛАНИЕ К ЧЕЛОВЕКУ» показали «Персонального покупателя» Оливье Ассаяса — драму с Кристен Стюарт в главной роли о молодой девушке, которая работает ассистенткой у знаменитости, а в свободное время пытается пообщаться с духом брата-близнеца. Фильм в этом году участвовал в Каннском конкурсе, а Ассаяс уже снимал Стюарт в «Зильс-Марии»: за роль актриса получила престижный приз французской киноакадемии «Сезар» — уникальный случай для голливудской кинозвезды. Разбираемся, как Кристен Стюарт изменилась за годы на экране и из звезды франшизы «Сумерки» выросла в великолепную актрису — одну из самых сильных в своём поколении.

«„Играть" звучит для меня как „лгать", а я стараюсь делать противоположное. Когда ты „играешь" что-то, то будто манипулируешь людьми, чтобы они чувствовали определённые вещи. А мне не хочется думать, что я форсирую чувства: это бы значило, что я терплю поражение как актриса». Стюарт действительно не принуждает ей сопереживать и не давит на зрителей: её небрежная и суперобычная Белла Свон — возможно, единственный способ совладать с китчевой романтической героиней и пятью частями тяжеловесной саги. Одновременно с тем, как «Сумерки» пять лет вытаскивали карманные деньги из подростков, и Стюарт, и Паттинсон запустили другие карьеры, в которых юношеский съёмочный опыт с жёлтыми и бордовыми глазами уже кажется нелепым анекдотом.

Стремление играть неброско было очевидно по первой сильной взрослой роли в «Стране развлечений». Там Кристен изображала студентку на летней подработке, которая убегает из богатой семьи в дурацкий парк летнего отдыха, чтобы не видеть мачеху и богатого отца. Её интрига с героем Джесси Айзенберга лишена каких бы то ни было эмоциональных спецэффектов, и на контрасте с «Сумерками», принёсшими славу, «Страна развлечений» выглядела как проникновенное, простое и точное кино о негероической юности. Пока бледная Белла Свон скакала по деревьям, Кристен выбирала другие роли, сложившиеся в крепкую и интересную актёрскую биографию. «Приоткрывать, а не отображать», — говорит она о методах любимых режиссёров, которые помогли ей вырасти. Шон Пенн, Грег Моттола, Оливье Ассаяс, Келли Рейхардт, Вуди Аллен — она училась у всех, превращаясь из объекта одержимости читательниц Seventeen в актрису с режиссёрскими амбициями. Недавно Стюарт сняла первый короткий метр и признаётся, что видит себя в главном кресле на съёмочной площадке после того, как снимется во всех возможных ролях. Деньги давно не имеют значение: настоящая актёрская благодать, по её мнению, — работать с теми, кто думает историями, а не долларами.

Стюарт выросла в Лос-Анджелесе в семье киношников, в 8 начала сниматься, в 11 получила первую звёздную роль, в 18 — первые миллионы, а потом ещё и ещё — сейчас Кристен Стюарт 26 лет, и ей самой удивительно, что своё взросление она может проследить по экранным ролям. Ни на секунду не переставая быть суперзвездой после «Сумерек», она почувствовала себя увереннее именно с приходом большой популярности. Когда объективы направлены на тебя 24 на 7, не остаётся ничего другого, как просто быть собой, каким бы человеком ты ни был. Сейчас Кристен — лицо Chanel и Balenciaga — готовится к свадьбе со своей девушкой. После каминг-аута она всё меньше стремится оправдывать медийные ожидания, изменила стиль и, придя на красную дорожку в расстёгнутом бордовом костюме на голое тело, выглядит зрелой, спокойной и невероятно уверенной в себе. «Я так хочу показать себя. Я хочу, чтобы меня видели и понимали — и я сама готова предстать перед зрителями самым честным, самым искренним образом».

Чем тише её роли, тем заметнее, как Стюарт гипнотизирует и впитывает в себя героев, работая на глубину. В последнем фильме — «Персональном покупателе» Оливье Ассаяса — Кристен играет мелкую сошку: ассистентку знаменитости, застрявшую в Париже. Её обязанности в течение дня — забрать платья и отвезти драгоценности, катаясь на мопеде из одного бутика в другой. Работа — глупая и бессмысленная, как и знаменитость, на которую она работает. Но есть и сумеречная часть этой истории: страдая от порока сердца, который привёл к преждевременной смерти брата-близнеца, героиня Стюарт чувствует в себе силы ясновидящей и стремится связаться с душой недавно умершего.

Вечерние прогулки в заброшенный дом, чтение про спиритизм и загадочные диалоги с неизвестным по SMS, которому известно о героине самое сокровенное — вокруг этого, а не фасада персонального покупателя, строится её настоящая душевная жизнь. Вместо вымучивания из себя трагической роли Кристен играет человека, о волнениях которого невозможно догадаться по тому, что лежит на поверхности: под гладью голоса, мимики и движений живёт призрак, которому интересно совсем не то, чем он окружён. «Она играла то, что я написал, — говорит в интервью автор сценария и режиссёр фильма Оливье Ассаяс, — но уносила это в другое измерение. Это самое волнующее, чему можно стать свидетелем».

Стюарт убеждена, что человек превращается в самого себя, когда на него никто не смотрит: в невидимых моментах сна, дыхания, простых разговоров и маленьких дел мы тихо идём по единственно верной тропе. Не все значительные моменты завязаны на действия и не все чувства убедительно выглядят в полярностях: передавать смятение, задумчивость, приглушённую тоску и ангедонию без громких криков ей удаётся без видимых усилий. Видимо, из этого же её свойства проистекает и шутка про resting bitchface и сотни вопросов о том, почему она никогда не улыбается. Кристен Стюарт на самом деле много улыбается, но её улыбка не обладает торжественным блеском, присущим многим знаменитостям. Она скорее передаёт нейтральную благожелательность человека, который не мечтает влюбить в себя сразу весь мир и находится в мыслях где-то далеко.

Отрешённую, мнимо покорную и тоже ассистентку, Стюарт уже играла у Оливье Ассаяса в «Зильс-Марии». С небрежной причёской, в практичной одежде, с лаконичными репликами и собственным мнением она воплощала собой идею повседневности. «Зильс-Мария» — бергмановский по духу и совершенно завораживающий фильм, где мистика так же ненавязчиво, как и в «Персональном покупателе», соседствует с практичными отношениями. Эта драма — триумф двух актрис, ни в чём друг на друга не похожих: Жюльет Бинош с королевской осанкой и неуловимой изысканностью и Кристен Стюарт — с грязными волосами, не снимающая блёклую футболку (за роль Стюарт получила главную французскую актёрскую премию «Сезар», которую американкам не давали полвека).

Актриса и её ассистентка уезжают в горы, чтобы отрепетировать пьесу: одной героине пьесы 40, другой 20, их неминуемо тянет друг к другу, а молодая манипулирует зрелой. Карьера героини Бинош началась, когда она играла 20-летнюю, теперь ей нужно сыграть 40-летнюю, и оперативная и прагматичная ассистентка легко бросает реплики, выполняет задания и в нужное время всегда оказывается в нужном месте. Но что-то в этой пьесе тревожно и беспокойно: облака над швейцарскими горами сгущаются, а премьера ставит перед актрисой болезненные вопросы о собственном таланте, отношениях с людьми, будущей старости и смерти. Отражающая и нейтральная, как любое зеркало, героиня Стюарт, Валентина, показывает то, что окружающим хочется увидеть. И именно её мягкое присутствие даёт истории возможность много раз обернуться вокруг своей оси. Как и в «Постоянном покупателе», она — тень с собственной жизнью и мотивациями, существо ускользающее и тихое, в котором невозможно отыскать клише: её контуры нарисованы пунктиром и сделана она из воздуха.

«Ещё раз и с чувством» — говорится на одной из татуировок Стюарт о природе актёрской игры и о том, что чувство необязательно будет значить эмоциональные пики. Глухие, зыбкие, непроговорённые чувства, которые заменяются действиями, получаются у неё лучше всего — и ей самой это отлично известно. Как она работает? Да почти как во сне. Глаза открываются, всё уже случилось, это как будто была не она. В «Нескольких женщинах», последнем фильме американского инди-режиссёра Келли Рейхардт, Кристен Стюарт на ощупь играет сдержанную и обманчиво невыразительную преподавательницу вечерней школы в Монтане: её взрослая ученица с фермы начинает одержимо следовать за наставницей. Стюарт снова говорит простые вещи ровным неторопливым голосом, но телом и лицом рассказывает куда больше, чем речью. Бог в деталях — именно будничные позы, мямление и сосредоточенный взгляд, шёпот и банальности удаются ей лучше всего. Ещё раз и с чувством она играет дочь больной Альцгеймером, юную битницу и рок-звезду, хиппи и жительницу антиутопии, никогда не задевая актёрские пределы. «Меня здесь нет» — Стюарт пропадает, остаются только очертания её ролей.

В интервью актриса объясняет, как стала лучше чувствовать себя по мере взросления: честность по отношению к себе привела к интуитивному выбору режиссёров и игре, в которой нельзя заподозрить фальшь. Говоря о первой четверти жизни, она вспоминает о грусти, перенасыщенности и изнуряющей физической тревоге, которые остались в прошлом. От конкурентных отношений в женском мире она пришла к тому, что больше всего ценит женщин, захваченных собственным творчеством и интересами — будь это коллеги Жюльет Бинош и Джулианна Мур, музыкант и старший товарищ Патти Смит, кумиры Лиззи Борден или Джоан Джетт.

Открыв свои отношения с девушкой и объявив о помолвке, она ощутила себя счастливее: «Как будто я снова жива». Но что самое главное — придуманный маркетологами «Сумерек» образ рассеялся как дым и нынешняя Кристен Стюарт мало напоминает старлетку с лисьим личиком на ковровой дорожке 8-летней давности. Какая всё-таки радость, скажет она (и не раз), что можно стричься, одеваться и материться в интервью без оглядки на сложившийся стереотип о тебе.

В «Светской жизни» Вуди Аллена она искрится авантюризмом и жизнерадостностью и светит той тёплой красотой, которую излучают люди, живущие в гармонии с собой. «Как чувствовать себя принадлежащей себе и в то же время не стоять на страже, лишая себя всех удовольствий жизни?» Спустя время Стюарт отвечает себе сама — в интервью и ролях новых женщин, которые ещё недавно не существовали в кино, а им давно пора было появиться. «То, что меня волнует — жить правдиво, и так я сейчас и живу». Экранное и человеческое освобождение Стюарт от тех клише, которыми её наградили в конце нулевых — символ больших перемен, которые случились с женскими персонажами в драме и женщинами в кино за последние несколько лет. 

За информацию спасибо сайту http://www.wonderzine.com.

Специально для http://vyruchajkomnata.ru/. Полное или частичное копирование информации разрешается после согласования с администрацией и с указанием активной ссылки на сайт.